Путница - Страница 97

Альк тоже взял, поглядел:

– «Тараканиха» сказала, что за запечатанную трубочку ей заплатят вдвое. Но ее устроила бы и открытая, а ведь за три недели письмо могли сто раз прочитать и столько же копий наделать.

– Значит, заказчика интересует содержание письма, а не сохранность тайны? – закончил его мысль вор.

– Угу. Меня оно тоже очень интересует. – Саврянин посмотрел через бумажку на пламя, сосредоточенно прощупал ее кончиками пальцев. – Нет. Писали тонкой кисточкой, а не пером, вмятин не осталось. Надо искать «тень».

– Чего? – Рыска непонимающе оглянулась на свою, длинную и изломанную.

– Вторую половинку чернил, которая сделает их видимыми, – пояснил Жар, наслышанный о таких штучках.

– И где ее берут?

– Покупают. – Но не успела девушка обрадоваться такому простому решению, как Альк мрачно добавил: – Только, боюсь, в обычной лавке нам нужный пузырек не продадут.

– Почему?

– Бумага гербовая. Трубочка серебряная. У отправителя, кем бы он ни был, вполне может быть личный, уникальный рецепт «светотени» – или, по меньшей мере, дорогой и редкий.

– А они разные бывают?

– У моего отца всегда штук десять на столе стояло, для переписок разного рода. И это только самые ходовые.

– А если пузырьки перепутаешь?

– Чернила расплывутся, и прочесть текст будет уже невозможно. Купцы и мелкие чиновники обычно самые дешевые «светотени» берут, чтоб только от простолюдинов защититься. А ключик к этому письму разве что у наместника или посла может быть, для сверхважных и тайных приказов. – Угрюмое выражение на лице Алька сменилось задумчивым, однако делиться мыслью со спутниками саврянин не стал. Просто перевесил трубочку на свою шею. Жар хотел возмутиться, но вместо этого позорно обрадовался. У Алька и письмо будет сохраннее, и сам письмоносец.

В сарай заглянула Милка, жалобно замычала.

– Иди-иди, нам самим тут места мало! – цыкнул на нее вор, во весь рост вытягиваясь на покрывале.

Корова укоризненно тряхнула ушами и попятилась, как собака, чью будку с какой-то дури заняли хозяева, – но не гавкать же на них за это. Вор поворочался, покряхтел, обнаружив, что лежать на обоих боках и спине одинаково жестко, и внезапно со смешком спросил:

– Слышь, Альк, а та «тараканиха» хорошенькая была?

– Баба как баба, – равнодушно отозвался саврянин. – А что? Если тебя убьет уродина, будет обиднее?

– Нет, просто интересно – ты ее все-таки успел или как?

– Ты что, совсем сдурел? И не собирался.

– Ну и зря. – Вор сладко потянулся. – Вдруг бы…

– Доедем до города – возьми сребр и сам в «курятник» сходи. А то, вижу, тебя уже так припекло, что за козами гоняться начал.

– Ты ж сам недавно плакался, что полгода не был с женщиной, – чуть дрожащим (хоть бы Альк не догадался, что от радости!) голосом напомнила Рыска.

– И потратить весь запал на уличную потаскуху? – презрительно фыркнул белокосый. – Ну уж нет. Такое событие надо обставить с размахом: огромная ванна с подсоленной водой и розовыми лепестками, алые свечи, торипанское вино семилетней выдержки, изысканные закуски и прекрасная распутная девственница…

– Ты уж определись: или девственница, или распутная, – засмеялся Жар.

– Ничего, за ночь она успеет побыть и той и этой.

– Если честно, мне бы сейчас и просто ванны с вином хватило, – зевнул вор. – А девственница пусть с утра подходит.

– Согласен. – Альк тоже прикрыл ладонью рот. – Ладно, Рыска, свободна. До утра ты нам не понадобишься.

– Что?! – опешила та.

– Вообще-то я имел в виду готовку. Но твой вариант мне тоже нравится! – Белокосый выпятил живот и начал медленно, со вкусом распускать поясной ремень. Как Альк и ожидал, девушка немедленно покраснела, слов не нашла и поспешила удрать за Жара.

Саврянин, посмеиваясь, снял штаны, рубашку и завернулся в покрывало. Вор что-то там ворчал, но Альк уже не слушал: спать действительно хотелось так, что сейчас он заплатил бы те полсребра, лишь бы прекрасная девственница оставила его в покое.

Глава 20

Увидеть с утра живую крысу – к убыткам, дохлую – к удаче.
Там же

– Зачем он тебе? – не укладывалось в голове у Рыски.

– Как это зачем?! – Жар, в свою очередь, не понимал, как можно бросить в лесу такую добротную вещь. – Кашу на привалах варить будем. А доедем до города – кузнецу загоним.

– Он же чей-то!

– Был бы чей-то – в трухлявом сарае не валялся бы. – Вор тем не менее еще раз внимательно осмотрел котелок внутри и снаружи, опасаясь подвоха, как с коровами. Но все было чисто.

– Просто никому в голову не пришло, что на такую чушку кто-то польстится! Может, тут бродяги ночуют. Или рыбаки.

При дневном свете спутники обнаружили, что неподалеку раскинулось небольшое, но рыбное с виду озеро: по берегам камыши, над ними птицы кружат.

– Тогда бы они его в хворосте заныкали, – резонно возразил Жар, оборвав возражения подруги. Рыбаки не то что котелок – якорный камень на веревке так в плавнике схоронят, что сами потом лучину искать будут! – Я же тебя его тащить не заставляю, навьючу на корову.

– Ты еще булыжников в него насобирай, – поддержал девушку Альк. – Будем во врагов кидать или каменщику в городе продадим. Нужная вещь!

Жар насупился, но котелка не выпустил, привязал к седлу – хотя Болезнь тоже глядела на него с осуждением. Зато теперь было чему уравновешивать гитару.

За заозерным лесом, если сощуриться, виднелись какие-то шпили.

– Кругом объедем? – предположил вор. – В ближайших городах нас будут искать прежде всего.